По переводу А.А.РОМАСКЕВИЧА (МИТТ, II)
(18 зуль-ка'да 1267 г.х. — 14 сентября 1851 г.). Встав утром2, мы изготовились к поездке верхом; сев на коней и проехав по прекрасным полям и прелестным местностям, мы прибыли на стоянку, называемую Таш-хауз3, и сделали остановку. Там мы увидели обширный сад и высокое здание из числа построек хивинского хана.[...]
(21 зуль-ка'да 1267 г.х. — 17 сентября 1851 г.). Мы прибыли на стоянку Хан-абад в ханский сад, расположились вокруг одного из бассейнов и смыли с лица пыль трудностей пути. Ни на одной из стоянок мы не видели такого хорошо распланированного и прелестного сада и такого благоустроенного, обширного райского цветника; пожалуй, приблизительно сто джерибов4 земли отведено под сад; по сторонам его аллей в стройном порядке высятся серебристые тополи; из каждой аллеи можно выйти к одному из бассейнов, и от каждого бассейна можно пройти в какую-нибудь аллею; затем по четырем направлениям устроены четыре аллеи (образуя перекресток). Имя этому саду дали «Чахар-чаман» (четыре лужайки)...
(22 зуль-ка'да 1267 г.х. — 18 сентября 1851 г.). Оттуда мы направились в Куня-Ургенч. Выяснилось, что из Джейхуна в степь вдается большой канал и идет по низко расположенным землям на расстоянии двух-трех переходов. Группа туркмен-йомутов обитала на конце этого канала и занималась хлебопашеством. Дело дошло до того, что они перестали давать хивинскому хану закят и благодаря многочисленности (своего) населения сошли с пути подчинения (хану).
(Тогда) правители (Хивы) придумали план — отвели этот канал в сторону. Через два-три года это племя изнемогло от безводья и рассеялось по деревням Хорезма.5 Как бы там ни было, мы прошли возле старого города Гурганджа, который был столицей султанов — хорезмшахов и который разрушило войско монголов, и прибыли в новый Куня-Ургенч. Ата Нияз-мехрем был там правителем; он (нас) встретил, отвел нам помещение в новом саду, (где) мы пробыли несколько дней, пока не подошли вслед за нами (наши) спутники.
(23 зуль-ка'да 1267 г. х. — 19 сентября 1851 г.). Мы вознамерились отправиться на осмотр Куня-Ургенча, древних памятников и поклонение гробнице шейха Кубра Наджм-уд-дина Ахмед-ибн-Омара хивинского, который является одним из знаменитных шейхов. Казий Абдуллах кокандский, который (еще) раньше был знаком со мной и в Ургенче исполнял обязанности имама, сопутствовал мне вместе с Мухаммедом Шериф-баем6, (и) мы отправились к могиле шейха Наджм-уд-дин-и-Кубра.
После посещения гробницы (этого) шейха слуга при ней напомнил, что поблизости отсюда находится так же могила шейха Маджд-уд-дина багдатского; я отправился туда...
Миновав то место, мы пришли к другой гробнице — ходжи Али Рамитани бухарского, прозванного Ходжа-и-азизан...
После этого (нам) показали другую гробницу, приписываемую имаму Фахр-и-Рази. Некоторые говорят, что это не есть могила Фахр-уд-дини-Рази. Могилу Ибн-Хаджиба тоже там показывали, но у нас не было желания видеть ее.
В этих окрестностях было много остатков величественных зданий, между прочим сохранился минарет, имевший высоту в 60 «зар», а толщина его была четыре «зар'а». Говорят, когда войско монголов увидело этот минарет на расстоянии двух-трех переходов, они бросились грабить Хорезм и Гургандж. Спустя два-три дня они дошли до этого места; от страшной ярости, что кони их устали, они разрушили этот минарет, все же, вот то, что мы видели, осталось (от него). Мы видели еще несколько гробниц, одна (из них) шейха Шарафа, а другую называют именем Кара-капы. Из выдающихся древних памятников мы видели высокое здание с куполом, облицованным изразцами, весьма солидное, величественное, красивое и прочное; (нам) сказали, что это могила Тёре Бай-ханум, дочери Кутлуг Тимура7. Куня-Ургенч в настоящее время, благодаря усердию хана Хивы Мухаммед Эмин-хана, хорезмшаха, начал приходить в культурное состояние, думается, что он примет еще более цветущий вид. Мы заметили там группу конных казахов и каракалпаков в странных одеяниях и с удивительными шапками. В древности Гургандж называли Джурджанийе; долгота его 135° и широта 42°.
В этой местности есть много известных (в истории) или (совершенно) незначительных деревень и укрепленных пунктов.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Мухаммед Эмин-хан, правитель Хивы, который после смерти брата стал именовать себя хорезмшахом, отправил посланником в Иран, для принесения поздравлений шаху, своего родственника Ата Нияз-мехрема с подарками; тот прибыл в Тегеран в месяце раби II (феврале 1851 г.) и удостоился высочайшего приема, после чего было постановлено, что один из чиновников шахского двора отправится вместе с ним посланником в Хорезм и урегулирует там некоторые вопросы. По высочайшему повелению таковым был назначен Риза-кули-хан Лялябаши, опытный и правосудный сановник, знающий и прозорливый человек и (вместе с тем) образованный и несравненный литератор. Отправившись в это путешествие, он записывал все, что происходило по пути от начала до конца, и это описание его путешествия вошло во 2-й том книги «Мир'ат-уль-бульдан» («Подвиги государя»), так что здесь повторять его излишне («Тарих-и-мунтазам-и-Насири», т.III. стр.206-207).
2 На первой стоянке в Шахабаде, в нескольких фарсахах к северу от Хивы, на пути в Куня-Ургенч.
3 Совр. город Дашогуз (Ред.)
4 Джериб — мера земли; представляет квадрат, сторона которого равна 1000 зар'ам (1 зар' равен 102 или 104 см).
5 Более подробно о такого рода мероприятиях хивинских ханов по отношению к туркменам рассказывают хивинские хроники (см. МИТТ, т.II, с.323, ел.)
6 Посланник хивинского хана, командированный в Тегеран и ехавший вместе с Риза-кули-ханом.
7 Тюрабек-ханым была дочерью Узбек-хана, правителя Золотой Орды в 1313-1342 гг. и женой Кутлуг Тимура — золотоордынского наместника Хорезма (Ред.).
Средневековые письменные источники о древнем Ургенче Под ред. М.Айдогдыева. Сост.: М.А.Мамедов, Р.Г.Мурадов. Ашхабад, 2000.