НИВА, 1875г., №25,26, стр. 385-387, 402-403.
очерк
Наружность верблюда поражает своей странностью, и, принимая за норму лошадь, кажется довольно некрасивой.
...все это противоречит всяким условиям красоты. Между тем, с другой стороны, верблюд соединяет в себе послушание и быстроту лошади с силой буйвола и с умеренными требованиями осла; ни одно другое животное не в состоянии вынести столько бедствий и лишений с таким терпением, как этот прославленный арабами “корабль пустыни” (сефинет эль бадинэт).
Всякому другому смертному эти условия пустынной жизни были бы не выносимы, но для обитателя пустыни и его верблюда – это родная стихия, в которой оба чувствуют себя привольно.
Что же касается двугорбого или бактрийского, то его первоначальная родина не Неджет, а как показывает уже одно имя – или древняя Бактрия или восточный Туркестан; колыбель его в пустыне Шамо или Гоби, где он еще и по сие время встречается в диком состоянии: на него охотятся там или ловят детенышей и приручают их.
Самоедские, киргизские, татарские и калмыцкие верблюды точно также принадлежат к двугорбой, бактрийской породе. Ногайский татарин запрягает верблюда в ярмо между шеей и горбом к дышлу своей нагруженной зерном арбы;
Для калмыка верблюд необходим: он несет на себе весь его дом, жену, детей, богов и проч.; напевая песни, калмык весело переходит с ним солончаковые степи своей родины. Без верблюда он не мог бы достать зимой ни дров, ни камыша, чтобы истопить свою юрту. Шерсть, которая весной спадает с животного клочьями, служит ему для изготовления бечевок, войлочных покрывал, поясов и проч.; верблюжий жир доставляет ему осветительный материал, мало, чем уступающий восковым свечам в свете и доброте; навоз дает хорошее топливо, мясо употребляется в пищу, а кожа выделывается на разные предметы.
Бактрийский верблюд распространился преимущественно на север, арабский же больше на юг центральной Азии; первый касается области обитаемой оленями, второй граничит со слоном. Внутри Бухары употребляются обе породы. Кроме двугорбой породы “аир” и одногорбой “нар” есть еще третий вид верблюда “люк”; последний, кроме своей величины и силы отличается еще совсем курчавой, темно-коричневой шерстью. Так как он не годится для больших караванных путешествий, то вероятно поэтому и мало известен в средней Азии и Европе. На коротких переходах он может нести от 800 – 1200 фунтов, между тем как обыкновенная нагрузка верблюда не превышает там 650 фунтов.
С туркестанской династией Газнавидов, в царствование султана Махмуда, для этих стран началась новая эра; браманизм падал, и на Инде и Ганге начало возвышаться магометанство, - с ним вместе стало возрастать и число верблюдов. Когда в 1021 г. Махмуд предпринял поход для уничтожения самого большого браминского храма, ему понадобилось, чтобы пройти лежащую перед ним пустыню, 20000 верблюдов для транспортирования одной воды для его войска.
Без верблюда песчаные пустыни и степные пространства Инда и Аму-Дарьи были бы непроходимы и всякие торговые сношения, как между Индией и восточной Европой, так и между Китаем и Сибирью, невозможны.
Известно, какое значение имели верблюды в наших хивинских экспедициях. В походе на Хиву, предпринятом в 1839 г. под предводительством главного начальника Оренбургского края, графа Перовского, при войсковом обозе было до 10-ти тысяч верблюдов. В последнем походе было также употреблено огромное количество верблюдов. Так как при особенных условиях степных походов, почти весь успех дела заключается в умение сохранить в пути здоровье людей и свежесть и бодрость перевозочных животных, то войску необходимо иметь с собой на все время похода продовольствие для людей, фураж, воду и проч. Понятно, из какого громадного числа тяжестей и перевозочных животных должен состоять такой обоз. В этой экспедиции на двух человек отряда приходилось по 1-2 верблюда, и весь отряд представлял скорее огромный вооруженный караван, чем движущиеся войска.
Молоко двугорбого верблюда, вследствие его солоноватого вкуса, употребляется преимущественно с чаем; в переброженном состоянии оно опьяняет сильнее кобыльего молока.
Мясо употребляется в пищу всеми татарскими и монгольскими народами, но только павшего или больного животного.
На пути в Хиву. Лазаретный верблюд.Рис. Н. Каразин, грав. Герасимов.
НИВА, 1873, № 21, с. 325-327.
